Перенести это кажется невероятным, не под силу никакому человеку, даже самому сильному и крепкому. Но оказалось по силам миллионам русских советских людей, которые выстояли всем смертям назло! Во имя жизни, дарованной нам всем Богом, во имя будущих поколений - всех нас, ныне живущих. Не будь этой немыслимой Победы, не было бы победы и под Москвой, и под Сталинградом!
Блокада, заковавшая силами ада, казалось, наглухо каждую щёлочку огромного города, лишённого продуктов, тепла, воды, всего самого необходимого, обрекшая на голодную смерть множество людей, оказалась разорвана духом милосердия, неистребимой жаждой жизни... Тоненькая живительная струйка Ладоги стала дорогой жизни, железная одноколейка - коридор бессмертия, стали кровеносной артерией, питавшей организм Народа невероятными силами, превозмогшими невероятное. Смерть, где твоё жало, ад, где твоя победа?..
С Прорыва прошло уже 70 лет.
Датой начала блокады города на Неве считается 8 сентября 1941 года. Частично блокада была снята 18 января 1943 г., а полностью - 27 января 1944 г. Почти тысяча дней и ночей, 4 страшных зимы...
Нет слов, горло сжимается...
Рассказано об этой Блокаде, наверное, немало. И всё же очень мало. Ибо надо нам всем помнить это! Ибо народ, лишаясь памяти, становится безпамятным населением, иванами-не-помнящими-родства. «С победой не кончается война!» Война продолжается. Здесь сатана с Богом борется, а поле битвы - сердца людей.
Ибо именно сейчас находятся манкурты, стремящиеся извратить эту славную память - подло пытаясь прицепить ярлык «победобесие». Лицемерно сокрушаясь о «жестокости Сталина, не позволившему ленинградцам сдаться на милость Гитлера!»
Кто мы? Что мы? Это выбор каждого!
«Только вчера послала тебе, мой мальчик, письмо. А сегодня вечером пишу снова. Знаешь, Пашенька, я давно хотела написать тебе РАДОСТНОЕ письмо. Думала, что так и не смогу. Смерть папы, бабушки, Валечки. Казалось, ничего в жизни не обрадует меня, кроме встречи с тобой.
А сегодня был день чудес, радостных, нежданных.
Поверишь, я была на праздновании дня рождения Пушкина! Музей был закрыт с начала войны... И вдруг получаю розовенький листочек - приглашение в музей!
Пришло восемь человек из близлежащих домов. Выступали Вс. Вишневский, В. Имбер и Николай Тихонов.
С какой пронзающей душу верой Вишневский сказал: "Голод уйдет! Поверьте: мы победим!"
В. Имбер читала "Памяти Пушкина". На бюсте Пушкина был венок, настоящий, из живых цветов.
А я вспоминала, как малышом ты потерялся в музее и я с трудом отыскала тебя у этого самого бюста. Ты тогда сказал:
"Я с каменным дядей гулял!" Помнишь!?
Знаешь, сынок, нас было 8 человек. Всего. Но мы были в центре Вечности... и Бессмертия.
Жизнь будет! Она бесконечна.
Дом Пушкина не пострадал. Бомба упала в Мойку и не взорвалась!
Есть в мире места, неприкасаемые, хранимые Свыше!
Я, Пашенька, пока не очень хорошо хожу (только не волнуйся – ничего серьезного), а из дома Пушкина пошла (первый раз) на Стрелку.
Силы появились!
А день какой сегодня чудесный! Солнце! Нежная зелень деревьев! Ах, какое чудо!!! Ты не представляешь, Румянцевский садик разбили на квадратики... под огороды! А на набережной разрыхлили газон для ЦВЕТОВ!
Милый, меня так взволновал запах парной земли...
Я целыми пригоршнями подносила ее к лицу и до головокружения вдыхала ее запах - запах жизни! Господи, скоро я увижу ЦВЕТЫ! Павлик! Какие у нас ЛЮДИ!
Город, в котором сажают в блокаду цветы, победить нельзя!
Вернулась домой. Зашла Зинаида Васильевна. Рассказала, что весь персонал их детского дома собрался, чтобы посмотреть драку двух мальчуганов. Представляешь, они ДРАЛИСЬ! Женщины плакали от счастья.
Дети молча лежали, только с трудом начали вставать.
И вдруг....ДЕРУТСЯ! И не из-за еды!
А свои мальчишеские отношения выясняют. Ожил маленький народ! Победа! Еще какая победа!
Вечером у меня стала кружиться голова. Тетя Дуся (бывшая лифтерша - помнишь её?) говорит:
"От слабости, Лексевна, поди, долго не протянешь".
- А я ей: "От радости!"
- Не поняла, посмотрела, словно я умом тронулась.
А я, Павлик, поверила сегодня, что у нас будет ЖИЗНЬ.
И ты вернешься, сынок! Я это ЗНАЮ, ЗНАЮ, ЗНАЮ!
Только не узнаешь ты нашей квартиры. Сожгли все, что горело, даже паркет. Ничего - наживем!
А вот твою комнату не тронули. Там все так, как было. Даже листочек из блокнота и карандашик, оставленный тобой на письменном столе.
Мы с твоей Лёлей (чудесная девочка) часто сидим у тебя в комнате...
С ТОБОЙ! Твоя Лёля давно мне дочь.
У меня - никого.
У неё - тоже.
Один свет на двоих - твое возвращение. Без неё, моего Ангела Хранителя, я эту зиму не пережила бы. Теперь-то точно доживу и внуков поняньчу.
Не выдавай меня, сынок, Лёля рассердится. Но в такой особый счастливый день проболтаюсь.
У каждого ленинградца есть сумочка, баульчик с самым ценным, с которым не расстаются.
А знаешь, что у Лёли в сумочке, кроме документов и карточек?
Не догадаешься!!!
Узелок со свадебным платьем и туфельками, которые ты ей купил 20 июня 41 года!
Голодала, а на хлеб не поменяла. Знает, девочка, что наденет свой свадебный наряд! Волшебная наша девочка!
Видишь, сынок, получилось!!!! у меня РАДОСТНОЕ письмо.
Будем жить, Павлик, уже втроем. И внуки у меня будут. Красивые и добрые, как ты и Лёля!
Целую тебя, мой ненаглядный мальчик, кровиночка моя, надежда, жизнь моя! Береги себя, сынок!
Мне кажется, что прожитый сегодня СЧАСТЛИВЫЙ день - Божье знамение.
Твоя мама
6 июня 1943 г.»
Вера Алексеевна Вечерская умерла 8 июня 1943 года.
О её смерти Павлик узнал через полгода. РАДОСТНОЕ письмо матери хранил всю войну в кармане гимнастерки вместе с фотографией Лёли.
Фронтовые друзья не однажды просили прочитать это последнее РАДОСТНОЕ материнское письмо.
И обязательно кто-то вслед за Верой Алексеевной повторял:
"Будем жить, будем!"
Павлик вернулся. Они с Лёлей поженились. У них самих есть уже и внуки, и правнуки.
И ещё... Кроме обычных праздников, в их семье есть праздник РАДОСТНОГО дня, "дня чудес радостных и нежданных".
Маршрут их праздничной прогулки тот, которым в предпоследний день жизни шла Вера Алексеевна.